Почти как «Слово пацана»: как серия Fallout стала народной игрой в России

В мире Fallout случилась ядерная война, и человеческая цивилизация оказалась отброшена в прошлое на несколько столетий. С одной стороны, вас ждут первобытные племена, которые разводят двухглавых коров и охотятся на гигантских ящериц, вооружившись деревянными рогатинами. С другой — кое-где еще остались образцы сверхсовременного оружия, и к концу игры вы облачитесь в пуленепробиваемый доспех и научитесь испепелять врагов лазерами. Это идеальная демонстрация вашего прогресса. Казалось бы, виды экипировки и брони — всего лишь оболочка, фантик, обрамляющий сухие математические данные о наносимом и получаемом уроне. Но именно в сеттинге Fallout заменив опостылевшую ржавую берданку тяжелым шестиствольным пулеметом, вы все душой прочувствуете, что стали сильнее — а это основа погружения в любой интерактивный боевик.

Постапокалиптический мир, свобода выбора, мрачный сюжет — вот абсолютно беспроигрышная формула захватывающего приключения. Даже если бы мы с вами тридцать лет назад догадались выстроить по ней видеоигру, все равно что-то бы да получилось. Но по иронии судьбы такой концепт достался самым талантливым и креативным сценаристам и дизайнерам тех времен (тут можно поспорить, что они до сих пор таковыми и остаются). Отличная изначальная идея получила великолепное воплощение. Тим Кейн, Леонард Боярски и Джейсон Андерсон насытили игровой мир интересными историями и заставили вас то и дело принимать непростой моральный выбор; интригующая форма слилась с глубоким содержанием.

Теперь поговорим о трех специфических для нашей страны причинах успеха.

В России о том, что такое постапокалипсис, знают не по наслышке. Речь не о разрухе. Крушение Советского Союза — это своеобразный конец света, конец эпохи, после которого возникла необходимость поменять свои взгляды на жизнь. Подсознательно нам с вами очень близка мотивация героев Fallout, ищущих свое место в этом новом непростом мире.

Визуальная эстетика Fallout, его чернейший юмор (маскот серии Волтбой радостно показывают большой палец, хотя только что от радиации у вас вытекли глаза) и постоянный страх быть убитым — эхо ядерной паранойи США, оставившей глубокий отпечаток на тех, кто рос в разгар Холодной войны и всерьез готовился к тому, что в случае воздушной тревоги придется бежать в бомбоубежище. Кто главный соперник США в Холодной войне? Правильно, СССР. В нем точно так же все боялись падающих с неба атомных бомб — только не советских, а американских. Непреднамеренно авторы Fallout сделали игру специально для российского пользователя, в котором страх ядерной войны засел так же глубоко, как и в американской официальной целевой аудитории игры.

В 1997-м, когда вышел первый Fallout, его главными альтернативами были боевики Doom и Quake, в которых непобедимый герой расстреливал полчища монстров. На их фоне Fallout отличался (и до сих пор это одна из главных особенностей игры) уязвимостью главного героя. Вместо того чтобы падать замертво, не оказывая особого сопротивления игроку, враги так и норовили убить, ограбить и чуть ли не изнасиловать его (сексуальный подтекст есть во всех играх серии) на голых и недружелюбных просторах американской пустоши. Это вполне коррелирует с непростой жизнью спальных районов нашей страны, и тут Fallout легко сравнить, например, со «Словом пацана». Тот, кого хоть раз грабили на районе, без труда поймет, почему на улицах Нью-Рино лучше не задирать толпу незнакомых мужиков.