Как справиться с эмоциональным выгоранием: разговор с психологом

Важно понять, какие есть у этого состояния индикаторы. Первый вы упомянули — нежелание работать. Это ключевой симптом, который на поверхности. Человек не понимает, чего он хочет, не понимает, какая у него цель, что ему нужно в этой жизни. Он начинает отдаляться от работы, и как раз в этот момент включается второй симптом.

Есть такой феномен — страх успеха, когда человек начинает бояться достичь какого-то значимого для себя события, потому что он знает, что его не похвалят, не оценят, не примут, не дадут обратную связь. Начинает снижаться интерес к жизни в целом, человек меньше занимается спортом, меньше гуляет, меньше проводит времени с семьей, у него страдают все сферы жизни, резко ухудшается эмоциональное здоровье. Как раз в этот момент ему требуется помощь психолога.

Есть очень хорошая метафора, она так и называется: метафора водоворота. Это ситуация, когда мы попадаем в тот самый водоворот, в турбулентность, в которой ничего не возможно понять.

Да, имеем счастье крутиться. Эта адская карусель очень часто закручивает людей. Мы теряем и целеполагание, и какие-то важные для себя ориентиры в жизни, забываем про свои ценности. Здесь важно погрузиться вглубь — в причину того, что с человеком произошло.

Разобраться лучше с помощью психолога, коуча или другого специалиста, который может квалифицированно помочь. Это может быть ментор, бизнес-консультант или просто старший товарищ. Он поможет уйти от круговорота в сторону, а затем и вовсе всплыть на поверхность, продышаться и понять, что все хорошо.

Побег от эмоционального выгорания — тоже некая защита, которая ошибочно принимается как выход из ситуации. Но с точки зрения и психологов это всего лишь уход в апатию, в люмпенизированное поведение, которое определяется девизом: как бы чего не вышло. Такой человек потерян для общества, семьи, друзей. Для всех.

Это просто отсрочка, и сил на то, чтобы потом выйти из ситуации, которая становится все более депрессивной, потребуется гораздо больше, чем нужно для того, чтобы просто преодолеть эмоциональное выгорание.

Для преодоления выгорания надо найти свою самую важную и необходимую в данный момент потребность. Нужно понять, чего ты хочешь больше всего, и разобраться в иерархии потребностей, чтобы прояснить, какие из них будут вести вперед, а какие, наоборот, тянут назад. Стоит сфокусироваться на первых и заняться их реализацией. И да, это может быть трудно.

Зона комфорта находится не там, где нам хорошо, а там, где нам привычно. Человеку может быть привычно плохо, привычно скучно или привычно травматично. Мы можем привычно сидеть на гвозде, но это наш гвоздь, мы чувствуем некую опору. Когда нет другой опоры, то можно опираться и на собственную травму.

Сегодня многие консультанты — и российские, и зарубежные, причем высокого уровня — разводят руками и говорят, что не понимают, как решать проблемы в текущей ситуации. У нас есть люди с прекрасным опытом нулевых и десятых годов, которые открывали стартапы, запускали громадные бизнесы, занимались диджитализацией и делали такое, что даже сложно себе представить, но и они зачастую чувствуют себя потерянными.

И здесь, что интересно, начинают приглашать ребят из 90-х, то есть людей 70-х годов рождения. Их опыт становится очень актуальным, потому что ту степень неизвестности и турбулентности, которая была тогда, можно сравнить с тем, что происходит сейчас. Эти люди привыкли падать и вставать, привыкли подолгу не грустить и не саморефлексировать, а идти вперед, несмотря на трудности. А еще они не боятся спросить совета. Они начинали с нуля, и им не очень страшно что-то потерять. Они все это уже проходили.

Получили ли они прививку от всех дальнейших кризисов? Не знаю. Это, как с нашим незабвенным Covid, который никак не уйдет. Кто-то болеет несколько раз подряд, но где его иммунитет — непонятно. И от чего это зависит — тоже непонятно. Выстроить здесь какую-то систему координат невозможно. Нарушаются причинно-следственные связи.

Если я прошел кризис 91-го, 93-го, 98-го, 2008-го, 2014-го и прочих годов, то и другие кризисы буду спокойно проезжать, как на гоночном болиде. Если я однажды вляпался в какую-то неприятную ситуацию, то больше я в нее не вляпаюсь. Так может сказать только человек, страдающий иллюзией всемогущества. Нужно сохранять в себе чувство того, что я живу сегодняшним днем и не боюсь. Меня поддерживают мои близкие, у меня есть круг друзей, я стараюсь социализироваться, не забываю про то, что надо отдыхать, путешествовать, получать удовольствие...

Есть такая точка зрения, но таким подходом мы только разрушаем себя. Кому мы делаем лучше? Если бы мы могли поставить жизнь на паузу или на перемотку, то тогда могли бы себе сказать, что сложные времена пройдут, а потом мы отдохнем, займемся чем-то приятным. К сожалению, это сделать невозможно. Поэтому лучше всего, наверное, в каждый конкретный момент понимать, что иммунитета от кризиса нет. Иммунитета от эмоционального выгорания и от стресса тоже нет. Иммунитета от того, чтобы не попасть в тяжелую ситуацию и не потерять что-то, — нет. При этом есть опора в себе, которую важно не потерять.

Обратимся к нашей истории 70-х, 80-х, 90-х, да и нулевых годов. Многие жили в неполных семьях, в семьях, где мать работает с утра до ночи, а отец пьет, или же отец и мать работают, а ребенка отдают бабушкам. В результате ребенок воспитывается в состоянии дисфункциональной семьи, где он чувствует себя либо чужим и ненужным, либо отвергнутым и потерянным. У него нет чувства любви от матери, нет чувства безопасности от отца, и затем, попадая в кризис, он теряется. То, что сегодня так много людей неустойчивых, несчастных, травмированных, это результаты нашей новейшей истории, тяжелых 90-х и начала нулевых годов, когда семьи не чувствовали безопасность и уверенность в завтрашнем дне. Я считаю, что сегодня важно усиливать культ крепкой семьи, где у ребенка есть папа, мама, есть возможность отдохнуть, заняться спортом, поехать в лагерь.

Есть такое понятие в психологии, как посттравматическое стрессовое расстройство. Собственно, мы все в той или иной мере находимся в состоянии стресса или постстресса. Кто-то в большей степени, кто-то в меньшей, но сегодняшняя ситуация, она, конечно, распространяется и на детей, и на взрослых. Двухлетний Covid и последующие события очень стрессогенно влияют на то, что происходит с людьми. Было исследование, когда дети переживают такие периоды проще? Ответ однозначный — когда рядом с ними находятся родители. Вот как бы ни было тяжело, если они вместе, всё переносится гораздо проще. Эмоциональные травмы, которые в такой ситуации получены, потом гораздо проще разрешить, нежели те, что получил ребенок, чувствуя себя одиноким. Он даже может находиться в благоприятных для себя условиях, быть в безопасности и комфорте, но если рядом нет папы и мамы, то травма практически обеспечена, причем на очень долгие годы. Важно находить время для детей в любой ситуации. Время, проведенное вместе, — прекрасное средство от эмоционального выгорания.

Задача коуча правильными вопросами достать из человека тот ресурс, который у него есть для решения задачи, которую он уже начал решать. Раскрыть его, посмотреть вместе, что мешает и что можно улучшить. При этом коуч не должен решать за него. Что делает ментор? То же самое. Только он добавляет еще свой опыт и знания, он знает возможности своего подопечного и выбирает путь, понимая, кто перед ним сидит. Что делает консультант? Он чуть более явно дает советы. Хотя современные процессные и психоаналитически ориентированные консультанты тоже не спешат с этим. Они помогают разрыхлить поле решений, которые есть у человека. Если раньше тот привык двигаться из точки А в точку Б одним маршрутом, задача консультанта, коуча или ментора — показать, что есть еще много разных точек, много разных дорог и что не обязательно перемещаться в одной плоскости. Можно взлететь и приземлиться, можно перепрыгнуть, в необходимых случаях обойти, а иногда просто взять паузу и замедлиться, чтобы подумать, включить стратегическое мышление и разобраться, по каким причинам ты затормозил, почему у тебя не получается. Мы привыкли строить много планов, но не всегда понимаем, как их выполнять.

Сложно. Поэтому словосочетание «стратегическая сессия» становится неприличным. Сейчас все думают не о стратегии на годы вперед, а о том, как быть жизнестойкими, гибкими, адаптивными к тем постоянным изменениям, которые на нас сваливаются с разной степенью интенсивности.

Есть прекрасная метафора, люди чуть более старшего поколения ее хорошо помнят: это игра «Ну, погоди!», первая электронная советская игра, в которой волк со странным выражением лица (или, наверное, правильнее — морды) активно ловит яйца, а они так и норовят укатиться в разные стороны.

Вот примерно тем же самым сегодня занимаются все, особенно руководители. От того, насколько они эту функцию умеют передавать своим замам и другим коллегам, насколько они уверены, что команда подхватит разлетающееся в разные стороны добро, настолько и будет успешным бизнес.

Да, сегодня клиент приходит не с задачей выполнить план — этот запрос был актуален еще в начале 2022 года. Нынешние же запросы таковы: «я боюсь, я в тревоге, я не знаю, что будет завтра, я не понимаю, что будет с моим бизнесом и со мной, не знаю, как в этой системе управлять».

Но самое главное не в том, чтобы понять, как управлять системой, когда она находится в состоянии идеального шторма, а в том, как сохранить себя ресурсным, оптимистичным, довольным и заинтересованным.

Вот именно с теми восхищенными и немного удивленными глазами, которые были у нас в детстве, когда мы попадали в новую для себя ситуацию. Да, мы немножко втягивали голову, надевали шапочку пониже и представляли себя бэтменами, космонавтами, супергероями, но не теряли ресурс и опору. Сейчас снова пришло время людей, которые могут пройти через трудности и не сломаться.

В этом как раз помогают представители тех профессий, которые вы перечислили выше. Как мы уже обсудили, они решают эту задачу по-разному. В последнее время есть тенденция к тому, что их инструменты и методы перемешиваются, из-за чего клиент в зависимости от ситуации получает именно те воздействия, которые ему нужны с учетом его состояния, состояния его команды и окружающей среды.

Во-первых, существуют авторитетные ассоциации коучей и менторов. Принадлежность специалиста к одной из них — это уже некоторая гарантия того, что с вами будет работать профессионал, имеющий образование, сертификат и проходящий обязательные супервизии. Второй момент — это послужной список и опыт.

Сейчас такие слова «наслышанность» и «насмотренность», когда у человека достаточно широкий кругозор. Я считаю, что для коуча это очень важно. Если он работает с большим количеством людей, компаний, первых лиц, то лучше понимает, что происходит в разных сферах жизни и сегментах бизнеса. Наконец, последний и самый главный критерий — это химия. На пробной сессии можно почувствовать, ваш это коуч или нет.

Кроме того, есть очень хороший индикатор: если после сессии вы чувствуете себя отдохнувшим, с совершенно легкой головой, на подъеме и в отличном настроении, то это не коуч, а просто приятный собеседник. Здесь как с массажем: если вас просто гладят и растирают маслами, вы отдохнете и, возможно, поспите под приятную музыку, но пробуждение будет грустным, потому что вы поймете, что ничего не поменялось: спина все так же болит, шея хрустит и так далее. Чтобы боль прошла, нужна более серьезная работа.

Работа с квалифицированным коучем — это тяжелый труд не только для коуча, но и для клиента: он думает, он переживает, проходит через неприятные воспоминания. Это изматывает, но только через это и можно найти выход из тупика.