Пора к психологу: самые актуальные запросы и проблемы

Со времен локдауна неопределенность и неизвестность тестируют наши внутренние и внешние установки, то есть и семью, и коллективы, в которых мы работаем, и страны, в которых живем, и роли, которые играем в жизни.

Мир вдруг стал хрупким и расщепленным, планирование и прогнозирование — невозможными, прежние способы справляться с рабочими и любыми другими ситуациями — нерабочими.

То, что казалось некомфортным в своей хрупкости, падало и разбивалось, как елочные игрушки, и склеить их или хотя бы собрать осколки предлагалось в условиях темной комнаты: окна зашторены, двери закрыты, свет выключен.

Мы стали свидетелями, наверное, самой мощной энтропии со времен начала наблюдений за человечеством, и это приводит к психологам клиентов новой формации — без запроса вообще:

— Говорите все, что приходит в голову.

— А что сказать? Пойди туда — не знаю куда, сделай то — не знаю что, найди то — не знаю зачем.

Запрос становится поисковым, часто опирается на привычки из старого измерения и полное непонимание того, как обходиться с их помощью в новой реальности. Денег, здоровья и благ по-прежнему хочется, при этом возникает понимание упущенности момента и безвозвратной потерянности.

Вокруг изменилось все. Это словно неожиданно оказаться в китайской провинции, где вокруг никто не говорит на понятном нам языке. Это новый мир, и он другой!

Что конкретно изменилось во вселенной конкретного клиента, не знает ни коуч, ни сам клиент, так что работа заключается в исследовании происходящего и попытке разобраться в новых закономерностях и причинно-следственных связях.

Второй возможный диалог между коучем и клиентом такой:

— Говорите все, что приходит в голову.

— У меня все плохо. Везде. Плохо в семье, плохо на работе, плохо в отношениях, плохо в интимной жизни. До вас я ходил к семи психоаналитикам, посетил трех психотерапевтов, 15 коучей разнообразных вероисповеданий — не помогает ничего. Жить в этом больше не могу, помогите!

Люди с колоссальным неудачным опытом — еще один тренд. Раньше приходили клиенты и говорили: «Не знаю, что такое этот ваш коучинг и психотерапия, но хочу попробовать». Сейчас приходят те, кто занимались с классическими коучами из ICF, гештальтистами, КПТ-специалистами, но к искомому результату так и не приблизились. В запросах «опытных» клиентов — новый формат работы с коучем и ожидание не только улучшения состояния, но и развития новых навыков.

Возможно, для ответов на подобные запросы психологам придется модифицировать методы, и мы сейчас стоим в самом начале этого пути.

Психоаналитический бизнес-коуч, психотерапевт, выпускник магистерской программы «Психоанализ и психоаналитическое бизнес-консультирование» при ВШЭ

Люди живут в самых разных местах и условиях, в том числе рядом с вулканами. Они знают, что когда-то происходили извержения, но это было давно и не на их глазах.

И вот вулкан, вдруг, просыпается снова. Вместе с этим поднимается уровень тревожности, а фокус планирования тут же смещается с долговременного на кратковременное.

Пока вулкан бушует, нам очень хочется, чтобы это прекратилось и все стало стабильно. При этом стабильность, когда она наступит, тоже будет новым состоянием, к которому опять же придется адаптироваться, и не всем это нравится. Так, например, стабильность власти приводит к желанию перемен.

В психическом человека тоже есть вулкан, который и в спокойные времена бурлит разнообразными нерешенными проблемами и детскими травмами.

Статус-кво удерживается психическими защитами — конструкцией достаточно прочной в обычной жизни. Однако когда рядом происходит внешнее извержение, за одну секунду привычные системы разрушаются, защитные механизмы перестают работать, а в жизнь врываются тревожность и паника.

В сегодняшнем мире клиенты решают те же вопросы тревожности или выгорания, что и раньше, но в модифицированном виде, иногда — полностью их перефразируют. Например, модный когда-то запрос на самоидентификацию ослабел.

Клиент приходил на сессию и спрашивал: «Каково мое призвание?», «Не отправиться ли мне в Италию?», «Не связать ли жизнь с черемухой?», «Что значит, если мне до сих пор нравится собирать конструктор Lego?».

Сейчас запрос о поиске новой работы уже не про «хочу ли я, могу ли я». Все гораздо острее: когда вулкан взрывается, хочется больше опоры, больше денег, больше безопасности, а саморазвитие или применение личностных качеств временно теряют актуальность.

Многие перешли из европейских и американских корпораций в российские и китайские, где культура и способы взаимодействия с персоналом отличаются. Запросы из корпоративной среды теперь формулируются по-другому и скорее посвящены адаптации и взаимоотношениям с коллегами.

Сейчас воздух наполнен вулканическим пеплом, люди впадают в регресс и хотят, чтобы о них кто-то позаботился, решил проблемы. Многим приходится оперативно взрослеть, и далеко не все к этому готовы.

Справедливости ради скажу, что запрос на взросление, то есть «кем я стану, когда вырасту» или «кем я являюсь теперь, когда стал большим», остается неизменным и актуален всегда.

Безусловно, есть период во время извержения вулкана, когда все живое замирает, но пройдет время, и все «устаканится». После осени наступает зима, после зимы — весна. Извержение вулкана и любой кризис дают толчок для чего-то нового. Новых возможностей, проектов и запросов.

Главный врач клиники психического здоровья и лечения зависимостей Rehab Family

Сегодня многие люди ощущают социальное давление и ответственность больше, чем когда-либо прежде. Глобализация, искусственный интеллект, новые открытия в науке и технологиях вызывают не только восхищение, но и стресс. А ведь кроме них есть еще и кризисы. Мы просто не успеваем за скоростью изменений и прогрессом.

К счастью, в последнее время стало принято уделять внимание ментальному здоровью. На первый план выходят ценности межличностных отношений, профессиональных компетенций, самореализации, а вместе с тем и тревога со страхом, о котором стоит поговорить отдельно.

Страх — это первичная эмоция, которая предупреждает нас о наличии опасности, независимо от того, является ли эта опасность физической или психологической.

И хотя страх — естественная реакция, когда он становится экстремальным или несоразмерным реальной угрозе, это может привести к нарушениям. Кроме того, страх нередко выступает симптомом некоторых психических заболеваний, включая паническое расстройство, социально тревожное расстройство, фобии и ПТСР (посттравматическое стрессовое расстройство).

Первая из них — биохимическая, также известная как «бей или беги». Включают в себя потливость, повышенный сердечный ритм и высокий уровень адреналина, которые делают нас чрезвычайно бдительными и нужны человеку для выживания.

Вторая реакция — эмоциональная. Поскольку страх запускает в мозгу некоторые из тех же химических процессов, что и положительные эмоции, такие как счастье и волнение, это чувство при определенных обстоятельствах может быть воспринято как удовольствие: например, когда вы смотрите фильм ужасов.

Каждый человек переживает страх по-своему, но некоторые из общих симптомов — это боль в груди, озноб, сухость во рту, тошнота, быстрое сердцебиение, одышка, потоотделение, тремор, расстройство желудка.

В дополнение к этому люди могут испытывать психологические симптомы перегруженности, выраженное эмоциональное напряжение и уже упомянутые фобии.

Фобия — это искажение нормальной реакции страха, когда он направлен на объект или ситуацию, не представляющую реальной опасности. И хотя вы признаете, что такой страх неразумен, поделать с собой ничего не можете.

Каждый из нас порой чувствует волнение, но человек с тревожными расстройствами подвержен сильному, чрезмерному страху и беспокойству. Эти чувства обычно сопровождаются физическим напряжением и другими поведенческими и когнитивными симптомами. Их трудно контролировать, они вызывают серьезные страдания и, если их не лечить, могут длиться долгое время. Тревожные расстройства мешают повседневной деятельности и влияют на все сферы жизни человека.

Триггером служит конкретная ситуация или, в случае генерализованного тревожного расстройства, целый спектр, причем в течение длительного периода времени. Это повышает риск депрессии, суицидальных мыслей, расстройств, связанных с употреблением психоактивных веществ.

Существует множество психотерапевтических методов, которые могут помочь людям бороться со страхом и стрессом. Как клинический психолог, я поделюсь наиболее инновационными из тех, которые используются в современной практике. Это, например, VR-терапия. В ней применяются устройства виртуальной реальности, которые помогают преодолеть страхи путем погружения в симулированные сценарии, вызывающие дискомфорт. Так, люди с фобией высоты могут использовать VR для постепенного привыкания к пугающим их обстоятельствам.

Еще один метод — экспозиционная терапия, постепенное введение человека в ситуации, вызывающие страх. Она также помогает уменьшить реакции на них.

БОС-терапия (биологическая обратная связь) использует мониторинг физиологических параметров (например, сердечного ритма, дыхания) с последующей обратной связью для помощи людям в управлении своими физиологическими реакциями на стрессовые ситуации. Современные технологии включают в себя когнитивно-поведенческую терапию (КПТ) и релаксацию.

Все это может быть полезно для людей, страдающих от тревожных расстройств.

В нашей клинике мы успешно применяем данные методы наряду с поддержкой профессиональных психологов и психотерапевтов, групповой терапией, психообразовательными программами, техниками релаксации, арт-терапией и йогой.

Сегодня помогает и наличие приложений или онлайн-платформ, которые предлагают психотерапевтическую поддержку и ресурсы для борьбы со страхом и тревожностью.

Все перечисленные методы могут быть эффективными, но всегда лучше обращаться за консультацией к профессиональному психологу.

Каждый человек уникален, поэтому страхи могут отличаться в зависимости от индивидуальных обстоятельств и жизненного опыта.