Зачем ходить к психотерапевту: личный опыт автора Men Today

Случилось так, что несколько лет назад у меня начала разваливаться жизнь. Это бывает у многих, если не у всех, дело обычное. Многие проходят этот этап, особенно его не замечая, но у меня, как назло, все случалось по принципу домино и с подгаданным интервалом.

То есть ударит что-то по голове, и только приподнимешься, потирая макушку, а тут — бумц — следующее прилетает туда же, да еще и побольнее.

Ну и примерно лет через семь-восемь таких регулярных потираний макушки я понял, что не вывожу. И нужно что-то делать.

Нельзя сказать, что до этого я бездействовал. Алкоголь и другие трансформеры сознания, антидепрессанты, спорт, разнообразные отношения в различных их изводах, путешествия, хобби и прочие способы вернуть в жизнь ощущение осмысленности я добросовестно перепробовал. А их я знаю много благодаря гуглу, богатому журналистскому опыту и, стыдно признаться, склонности к чтению книг.

Не помогало. Конечно же, про психологов и кукухотерапевтов (копирайт термина пелевинский) я тоже знал. Но многие знания, как известно, это многие печали, поэтому идти к ним я упорно избегал. Это как люди, которые узнают, как делают колбасу, и потом перестают ее есть вообще.

В свое время я написал десятка два и отредактировал не менее сотни статей на тему взаимоотношений с психологами, принципов их работы с клиентами, взял полдюжины интервью у маститых и модных психологов, прочел дюжину книг по психоанализу и прочим практикам и даже сдал (на отлично, между прочим) два экзамена по общей психологии. К тому же я лично был знаком с парой десятков симпатичных «психологов», закончивших карьеру в модельном бизнесе, не сумевших урвать себе папика среди депутатов и за пару недель переквалифицировавшихся в психологов такого же широкого профиля, как их накачанные косметологами губы.

Но к тому моменту, когда я начал искать специалиста для себя, я уже был готов пробовать что угодно. Вернувшись в очередной раз с кладбища, где со мной уже здоровались его сотрудники, и буквально через несколько месяцев похоронив любимого кота — последнее живое существо в моем доме, я позвонил тем людям, которым еще мог звонить. И попросил контакты.

«А вы с кем бы хотели попробовать? — несколько двусмысленно спросил у меня перезвонивший вскоре психолог, помогший уже нескольким моим знакомым, друзьям и родственникам. — В смысле, вам комфортнее с человеком, который ближе вам по возрасту? Постарше? Или наоборот? Мужчина или женщина?»

Я замычал неопределенно. Мне было абсолютно непонятно, с кем мне комфортнее. Я не знал. Мне просто было плохо, и я хотел лишь одного: чтобы это прекратилось и вс стало как раньше. Этого хотят все, впрочем. И все думают, что вот их-то боль и проблемы суперуникальны. Но не буду забегать вперед.

«Ну тогда я вам посоветую мою коллегу К., — сказал психолог. — Но у нее внешность... ээээ... необычная. Вас это не шокирует? Она...» — «Пусть будет К.», — быстро перебил я. Мне стало интересно впервые за несколько лет, и это было хорошо.

К. оказалась молодой симпатичной девушкой с розовыми дредами длиной до попы, пирсингом в ушах и носовой перегородке и татуировками даже на ладонях. На стене висели дипломы и сертификаты, а в ее резюме, которое я, конечно, нагуглил, числилась штатная работа в нескольких серьезных государственных клиниках и крупных центрах психологической помощи. И я ей совершенно не верил, как и всей ее психологии в целом. О чем сразу же и сообщил в самом начале первого сеанса, причем весьма грубовато.

Как говорил доктор в исполнении актера Броневого, «голова предмет темный, исследованию не подлежит», поэтому не берусь анализировать, что дальше произошло в моей голове. Но всего через полчаса я рыдал, сжимал в руках скомканные салфетки и заглядывал этой девочке в глаза, крича, что она обязана вернуть мне мою умершую жену и немедленно исправить вот это все вокруг. А еще через полчаса в ответ на вопрос о следующей встрече, в которой я мощно сомневался в начале сеанса, я торопливо закивал: «Да-да-да, конечно!»

Легче мне после этого стало примерно на час-полтора, а потом вновь привычно укрыло. Но ведь от виски или секса и на полчаса легче не становилось, поэтому через неделю я опять сидел перед ней и думал, перекрасила она свои дреды в сине-зеленый или просто вплела новые.

Я был очень и очень недоволен. Во-первых, мне сказали, что к психологу нужно идти не просто поговорить, а с конкретной точной проблемой. А я никак не мог сформулировать свою конкретную точную проблему. Мне было просто хреново. Во-вторых, К. совершенно не говорила, что мне нужно делать. Она вообще почти все время молчала, лишь изредка притормаживая вопросами мой поток бессознательного. В-третьих, если она типа терапевт, то где рецепт на таблеточки или хотя бы домашнее задание нарисовать птичку или троллейбус, от чего мой мир станет опять голубым и зеленым, как в песне. В-четвертых и в-пятых тоже, конечно, были.

Я ее изводил. Говорил, что сам знаю, как она будет со мной работать дальше, и что все эти копания в детстве — полная фигня. Требовал заданий и планов на следующий раз. Отменял личные сеансы и требовал онлайн, и наоборот. Почти каждый раз грозил, что больше ни ногой, потому что это полная фигня и шарлатанство.

Месяца через четыре или пять, примерно на 20-й минуте плавания в бассейне я вдруг осознал, что мне все нравится. И то, чем я занят прямо сейчас, и чем займусь потом, чем сегодня вечером или завтра. Возможно, что вы меня сейчас не поняли. Но, на самом деле, это ощущение очень близко к счастью. А возможно, что это оно и есть. Счастье. Когда наконец выныриваешь из плотного черного мрака и видишь, что свет не исчез навсегда.

Конечно, я тут же занялся привычным и любимым обесцениванием, за которое К. меня «ругала» больше всего. А вдруг это не ее заслуга, а просто прошло время, и все сгладилось? Может, и так. Но то, что я ощутил радость от жизни и смог поймать, зафиксировать это ощущение — вот это был великолепный результат. И пофиг, чья это заслуга: моя, времени или психолога.

Какой из всего этого вывод, спросите? Да какой угодно, он же будет ваш. Я вот как не верил в психологию и в психологов, так и не верю. А в то, что свет не гаснет навсегда, теперь верю. Убедился.

Как считал полной фигней все эти копания в воспоминаниях, методики эти разнообразного лечения кукухи, так и считаю. А в то, что у каждого из нас есть выключатель (и включатель) того самого света, — верю. И что его надо искать постоянно, пока не найдешь, теперь убежден. А ведь смотрел уже почти без страха в черную бездонную пропасть и был, как пел Высоцкий, «с гибельным восторгом» убежден, что у меня теперь путь только в нее.

Но нет. Жизнь — это маленькие радости, которые делают нас счастливыми. Надо просто научиться их замечать.

Вот этот вывод — мой.