Сексуальные домогательства как обыденность: примеры странного и недостойного поведения в реальных историях читателей

Мы с друзьями ехали в поезде Москва — Санкт Петербург. Изрядно выпив в вагоне-ресторане, мои попутчики отправились спать в купе, а меня одолела тяга к общению. Времени было уже часа три ночи, и я завалился в купе к проводнице, симпатичной блондинке лет тридцати. В течение пары, наверное, часов я не останавливаясь втирал ей, какая она красивая, и настаивал, что нам нужно непременно пересечься где-нибудь в Москве на обратном пути. Наташа (так звали проводницу) несколько раз открытым текстом сообщала мне, что замужем, ну и намекала, что время уже позднее. Впрочем, полицию она так и не вызвала и из своего купе меня не выгоняла. Я ее при этом не трогал, но и рта не давал раскрыть — гнал свою пургу чуть не до утра. Я думаю, тут сыграл свою роль эффект замкнутого пространства. Ну и плюс ее специальность: официантки, стюардессы, кассирши, они как бы в зоне риска просто в силу постоянного контакта с людьми, и в некотором смысле они нам что-то должны. Не думаю, что я бы так запросто ввалился в купе к какой-нибудь пассажирке.

Совет Екатерины Хориковой: Что тут скажешь. 35-летний мужчина, которого «одолела тяга к общению», решает для себя возможным зайти в служебное помещение и надоедать женщине, не давать ей спать, попутно оправдывая это тем, что работники сервиса ему должны. Мало того, он объясняет произошедшее тем, что она не вызывает полицию. То есть контроль за собственным поведением он полностью перекладывает на другого человека. Это, к огромному сожалению, очень характерное поведение для мужчин.

Многие из них считают допустимым нарушать чужие границы, пока их не остановят. То есть собственные стоп-сигналы или сбиты напрочь, или вовсе отсутствуют. Ну и ощущение, что проводник, официант, горничная или стюардесса должны тебе, потому что в их обязанности входит тебя обслужить, — это очень частое оскорбительное для людей этих профессий заблуждение, из-за которого они часто страдают.

Природа заблуждения проста. Человек, которого обслуживают, делает ложный вывод, что он выше иерархически, а значит, наделен властью. Людям проще существовать в вертикальной иерархии. Перед начальником унизился, подчиненного – унизил. Всё понятно. В горизонтальных, более развитых отношениях существовать гораздо сложнее, это требует серьезной самодисциплины, которая, как мы видим на примере этой истории, не присуща даже взрослым мужчинам.

Сергей, страховой агент, 37 лет

На протяжении многих лет я добиваюсь внимания одной девушки, своей старой знакомой, мы выросли в одном подъезде. У нее уже сменилось несколько парней, недавно она вообще вышла замуж, сын родился. Что я делаю? Я просто поздравляю ее со всеми возможными праздниками, периодически приезжаю лично к работе, чтобы вручить какой-нибудь подарок (последний раз — сертификат в салон красоты). Было несколько случаев, когда она просила меня быть, скажем так, менее активным, но я считаю, что таким образом, этой своей настойчивостью, я ее добьюсь.

То есть, с одной стороны, я ее, конечно, преследую, с другой — веду я себя корректно, ничего такого не позволяю, да и она меня сто лет знает. Так что — почему нет? Я иногда намеренно пишу сообщения ночью (зная, что их может прочитать муж), периодически звоню ей поболтать часов в десять вечера, то есть когда она уже проводит время с семьей. У меня есть идея позвать ее в якобы рабочую поездку, где будем только мы. Короче, считаю, что за свое счастье нужно биться всеми честными и нечестными способами. Рано или поздно я ее достану, она будет моей.

Е.Х.: Эта история, в отличие от предыдущей, несмотря на кажущуюся романтичность, самая опасная. У Сергея, очевидно, есть склонность к обсессиям, то есть к навязчивому поведению. Подобная зацикленность на объекте (не говоря уже о том, что объект против), может говорить о серьезных расстройствах психики, и в случае, если девушка попытается жестко прекратить ухаживания Сергея, последствия могут быть довольно печальными. На это указывает и очень долгий срок «влюбленности», и невозможность для Сергея отвлечься и привязаться к другому объекту, и ночные эсэмэски, которые носят явно деструктивный характер и могут причинить вред девушке. То есть, по мнению Сергея, она должна быть либо «счастлива» с ним, либо несчастна. Тут много скрытой агрессии и неутоленного желания обладать объектом привязанности, что внушает серьезные опасения.

Антон, музыкант, 29 лет

У меня была любовница. Довольно мутная, конечно, история, потому что одновременно с ней у меня была вроде как постоянная девушка, а у той — вообще муж. И вдруг она все наши отношения резко прекратила. В смысле, тема пошла такая: давай будем дружить, но никакого секса больше не будет. Никогда. Без объяснения причин. А секс у нас был офигенный, и, когда он так резко прекратился, у меня начало рвать башню. И чего-то такая злоба меня взяла, мы страшно с ней поругались, я ей понаписал ужасных гадостей, просто проклял ее. Я никогда ее пальцем не тронул, упаси бог, и вообще девушек не бил, но наговорил ей реально страшных вещей.

Уже год прошел, как мы не общаемся, я ее удалил отовсюду, а все равно примерно раз в два месяца шлю ей примирительное сообщение: сначала про секс, а поскольку она на него не отвечает, я вслед тут же начинаю ее проклинать. Она не отвечает, естественно. Я понимаю, что это какая-то клиника все, но ничего не могу с собой поделать. Наваждение какое-то.

Е.Х.: Импульсивное, неконтролируемое поведение, «мутная история», постоянная девушка, муж, объяснение своих действий «наваждением» — все это говорит нам о том, что Антон плывет по жизни, не очень понимая и, видимо, не особенно желая понимать, что в ней, в его жизни, происходит. Так, морок, сон. Накатило — написал, проклял, завел одну девушку, параллельно вторую, мутно все, не разобрать. Да и надо ли. Само как-нибудь. Этот бег от того, чтобы посмотреть на свою жизнь и разобраться в ней, как правило, говорит о почти детских страхах реальности. Если я разберусь, то мне придется решать, а решать страшно. Решать скучно. Решать — это взрослеть.

Сергей, режиссер, 48 лет

В жизни я довольно скромный, зато во всяких там мессенджерах бываю крайне невоздержан на язык. То есть я по большому счету люблю не столько сам секс, сколько секстинг: писать про него малознакомым девушкам в сети (или, наоборот, близким подругам, с которыми у меня никогда ничего не было), могу фото члена выслать (о котором меня никто не просил), ну и все такое прочее. Меня это не то чтобы супервозбуждает, я никакой не маньяк и не эксгибиционист, скорее я делаю это забавы ради. К тому же до дела, как правило, не доходит. Чувства после этого, что называется, смешанные: с одной стороны, конечно, иной раз чувствуешь себя полным идиотом, особенно когда женщина на той стороне крайне удивлена моей неожиданной активности, а с другой – что тут такого уж страшного?

Вообще, девушки реагируют по-разному. Не сказал бы, что это все приводило их в дикий восторг, но вроде никто не счел себя оскорбленной в лучших чувствах. Сказать по правде, я и сам толком не понимаю, как к этому следует относиться. Не знаю, может, это и харассмент, и абьюз, но сам я это расцениваю как своего рода эротическое хулиганство. Во времена моей молодости подобных технических возможностей не было, возможно, все дело в этом.

Е.Х.: История, в которой 48-летний мужчина высылает фотографию своего члена «малознакомым девушкам» и «девушки реагируют по-разному», довольно грустная на самом деле. В первую очередь обращаешь внимание на слово «девушки», конечно. Подозрение о глубокой инфантильности Сергея укрепляется словом «хулиганство». Не нахулиганился Сергей. Не успел. Объясняет он это тем, что в его молодости, с которой он не смог достойно распрощаться, не было таких возможностей — члены высылать малознакомым девушкам. То есть мысль о том, что воспитанному юноше, четко осознающему свои границы, сейчас и в голову такое не придет, Сергея не посещает.

Квинтэссенцией инфантильности, конечно, является фраза «Я и сам толком не понимаю, как к этому относиться». То есть скоро 50, полжизни прожито, а как относиться к своим выходкам — не знаю. Ну и опять мы видим делегированный контроль: «вроде никто не счел себя оскорбленной». Вроде. То есть чтобы Сергей остановился, нужно что сделать? Звонить ему и рыдать? Писать в соцсети?

Валерий, финансовый контролер, 42 года

В Олесю я был влюблен со школы, но тогда мы даже не встречались. Честно говоря, мы даже, как я сейчас понимаю, не особенно и дружили. Тем не менее я лет десять не оставлял надежды завоевать ее сердце, периодически звал то в кино, то в ресторан, но сближения не происходило. У меня своя компания, в какой-то момент там появилась вакансия. И хотя Олеся не очень-то подходила по опыту, я ее все равно пригласил. Мне кажется, было очевидно, что при моем известном отношении к ней за этот жест я хотел бы получить что-то взамен: в идеале я хотел бы, чтобы Олеся вышла за меня замуж. Мы стали вместе обедать, ужинать после работы, а однажды наконец переспали.

После этого она отдалилась и перестала откликаться на мои приглашения, хотя работать у меня продолжала. Я настаивал, писал ей, звонил, но без толку. Продолжалось это несколько месяцев, я угрожал ей увольнением, а потом, когда понял, что ничего не изменится, взял да и уволил. Ну, а зачем нам вместе работать? Я думаю, мы все взрослые люди: если принимаем какие-то условия, то должны понимать, что за ними последуют обязательства. Не хочешь выполнять их? Тогда до свидания.

Е.Х.: Злоупотребление властью — самый распространенный в нашем обществе механизм для унижения. Начинается все с родительской семьи, потом учителя в школе, врачи, дальше для мужчин — армия и, конечно, хрестоматийное «начальник — подчиненный». Мы к этому так привыкаем с детства, что удивление вызывает не такое поведение, а его отсутствие. «Хороший начальник, не кричит», «Хорошая учительница, не обижает», «Удивительный врач — поговорил со мной как с равным, объяснил». То есть то, что должно быть нормой, воспринимается как прекрасное исключение. Валерий, как и многие начальники, настолько в этот миф погружен, что обязанностями подчиненной стал считать секс с ним. Про угрозы он тоже пишет довольно спокойно. Это все часть его жизни, его поведения, мира, в котором он живет. Не приходя в сознание.

Читайте также:

Можно ли получить реальный срок за сексуальные домогательства?