Тренды лета 2024: стильные и смелые образы в исполнении артистов театра Crave

Переехав в Москву, я понял, сколько всего здесь открывается, но надо пахать еще больше. Поначалу все складывается, но потом меня не берут в «Танцы» на ТНТ, сказал, что я неинтересный для шоу. На другом танцевальном проекте мне постоянно указывают, что я не так выгляжу, не так двигаюсь... В какой-то момент во мне все перевернулось: я понял, чего я стою, а если кому-то не нравится — это его проблемы!

Сейчас я выступаю в Crave, изобретаю там сложнейшие номера, развиваю свой бренд одежды Nizhnish, постоянно расту над собой в творчестве. А в часы отчаяния пишу картины. Они помогают найти ответы на многие вопросы. А заодно и неплохо продаются.

Моя жизнь — это постоянный выбор, дуальность во всем. Я по гороскопу Близнецы, всегда нахожусь во внутреннем противостоянии. Постоянно приходится делать выбор, что дается мне крайне сложно. Невозможно остановиться на чем-то одном.

Близится кризис тридцати лет — переломный момент в моей жизни. Чувствую, что уже устала, и мне уже пора искать свой дзен. Но при этом я на пике формы, преодолеваю трудности, делаю сложные трюки. Я вымоталась морально, а физически готова ко всему. Хочу, чтобы все решали за меня, но в итоге делаю сама. Могу быть романтичной натурой, но готова быть сучкой. В обеих ипостасях я искренняя. Притом что я очень добрая, честная, чувствующая. Только слишком сильно проявлять эмоции боюсь — чтобы не показать слабость.

В Crave я скрываюсь от внешнего мира, тревог и сплетен. Много работаю и требую от других, чтобы так же отдавались делу. Понимаю, что нужно остановиться и сказать себе: «Ты молодец». Но пока не могу сказать это слово ни себе, ни кому бы то ни было.

Я стараюсь чаще проявлять любовь к себе, отстаивать свои границы — правда, пока только в работе. В личной жизни сложнее выстраивать свое «я».Там я вроде как должна быть слабой девочкой, но по факту всем рулю. Хочу полностью отдаться, но не могу. Что же получается, вечно быть одной?

В общем, сплошные противоречия, вечная двойственность, которые иногда сводят с ума. Но виду я не показываю.

В детстве я хотел быть футболистом, но мама посчитала, что это травмоопасный спорт, и отдала меня в народные танцы. Занимался я первое время больше по принуждению, но когда стал делать успехи, становилось все интереснее.

После того, как не сложилось с футболом, появилась другая места — увидеть мир. Она сбылась, когда во время учебы в университете я начал гастролировать по разным странам с театром «Гжель». Там же я встретил будущую жену, и мы с ней шагнули дальше — устроились в компанию, которая организует шоу на круизных лайнерах.

Так мы совместили танцы и путешествия. Жили в круизах на всем готовом, выступали, почти ни на что не тратились и накопили на квартиру в Москве. Проработали с 2015 до 2020 года, в котором нас и застала пандемия. Мы тогда были в Австралии, и пришлось возвращаться через полмира, шли в Европу, не выходя на землю, целых 80 дней.

Вернувшись в Россию, я устроился в цирк, жена — в Crave. Через год я к ней присоединился — и тут же взялся за элементы на пилоне, которые раньше никогда не делал. Видимо, на страхе и адреналине первый раз у меня получилось. А вот потом хрустнуло колено. Восстанавливался месяц.

Три решающих момента в жизни — пандемия, ожидание перехода в Crave и травма — меня закалили. Преодоление мотивирует. Главное — быть честным перед собой и не приносить личное в работу, что мы с женой и стараемся делать.

Всю жизнь я борюсь с тем, что меня не воспринимают всерьез. Люди вокруг считают, что я глупая блондинка, и мой единственный путь в жизни — удачно выскочить замуж за миллиардера. Часто думают, что мне все легко дается, за меня заплатят, придет добренький дяденька и купит мне театр. Да, мне всегда хотелось выступать в кабаре для высшего общества. Но я хочу всего добиваюсь сама.

Более того моя внешность в юности была не преимуществом, а недостатком. Например, не давали творческие гранты, потому что якобы мне и без них будет просто пробиться. Даже от педагогов я слышала: «Такие красивые нигде не нужны». Приходилось доказывать, что я не только красивая, но и умная, и в итоге окончила Гнесинку с красным дипломом. Все шло идеально: у меня появился продюсер, который заставил поверить в то, что теперь начнется моя сольная карьера. Но однажды он просто пропал из моей жизни, бросил одну. Мои мечты были разрушены. Я даже пережила анорексию. Но именно благодаря этому я стала сильнее,

В Crave меня взяли не сразу. Мне здесь снова пришлось всем доказывать, что я чего-то стою. И когда меня поставили петь во время сбора гостей по сути для пустого зала — я была безумно счастлива. Сегодня многие видят, что у меня есть не только внешность и голос, а я могу еще нести людям любовь. В первую очередь — к самим себе.

Когда я узнал про Crave, то фото из театра в соцсетях навели меня на одну мысль: меня точно туда не возьмут. Не дотяну. Но все-таки отправил заявку, через три дня получил приглашение на кастинг, прошел его — и вот уже три года я здесь.

Очень круто быть частью такого профессионального комьюнити, но бывает, что какие-то процессы превращаются в рутину — и это периодически ведет к выгоранию. Но это для меня тоже рост. Момент, в который нужно максимально собраться. Это позволяет мне переосмыслять многие творческие процессы и становиться лучшей версией себя.

Я нахожусь в постоянной борьбе с внутренним ребенком, который бесится, когда у него что-то не получается. Пытаюсь перестать думать о том, что про меня люди скажут: и даже если на сцене сделаю что-то не так, то стараюсь принять тот факт, что никто ведь и не знает, как надо!

Мне повезло, что моя жена тоже танцевала, и мой образ жизни ей понятен. И то, что я выступаю в шоу, где девушки танцуют топлес, ее совершенно не смущает. Ведь это часть работы, а не просто голая грудь. Кстати, мама, которая сначала думала, что я выступаю в стрипклубе, побывав на шоу, оценила всю эстетику. И ее опасения сразу развеялись.

Я много чем занималась в жизни. У меня разряд по стрельбе, я училась на экономиста, переводчика деловой коммуникации, аранжировщика. Работа в офисе совсем не вдохновляла. И я все больше посвящала себя музыке: писала песни, выступала в кавер-группе.

В Crave впервые оказалась как зритель — на шоу меня пригласил молодой человек. Я очень волновалась, потому что знала, что здесь выступают красивые талантливые девушки, а у меня были проблемы с самооценкой. Происходящее на сцене меня настолько восхитило, что мне захотелось на ней выступать. Стала следить на театром в соцсетях, узнала о кастинге вокалисток. Это совпало с разладом в личной жизни, поэтому меня ничто не держало: я рискнула и прошла отбор. И это был решающий момент, который позволил мне не только определиться с любимым делом, но и иначе воспринимать саму себя.

Мой синдром самозванца прошел. Я ощутила свою сексуальность, женственность, стала увереннее. Здесь я нахожусь среди девушек, которыми когда-то восхищалась, и понимаю, что точно не хуже их. Раньше они казались божествами, но когда ты с ними работаешь и дружишь, то видишь в них обычных людей. У красивых женщин тоже есть проблемы и переживания.

Мне бы хотелось делиться в соцсетях своей жизнью вне театра, но пока не хватает на это смелости. Не до конца понимаю, стоит ли показывать свои слабости, шутить. Боюсь, что не все поймут мой специфический юмор. Пока ищу формат, но обязательно его нащупаю.

Я росла в маленьком подмосковном городе, где не было профессиональных студий танцев. Там открывались разные кружки: порисовать, потанцевать, в волейбол поиграть. И вот запускается школа хип-хопа. Я понимаю, что это мое — и устраиваюсь туда администратором, чтобы заниматься бесплатно. Окончила школу, никуда не поступила и уехала в Москву. Совершенно не жалею, поскольку мне было важно все пройти самой, а не следовать шаблонным учебным программам.

В Москве я стала преподавать, знакомиться с людьми, ходить по кастингам. У меня появился молодой человек, он эстонец, и его европейский взгляд повлиял на мое становление как артиста. Четкого плана не было, я просто занималась тем, что люблю. Клипы, сольники, реклама, корпоративы. И все несмотря на то, что у меня не было изначально особых танцевальных данных.

Это не помешало мне и поучаствовать в танцевальных шоу, и съездить на мастер-классы в Париж, и выступать на открытии Олимпиады в Сочи. Тогда, кстати, я заработала свои первые большие деньги, и мы на них с мамой поехали в Таиланд.

Потом было шоу Ляйсан Утяшевой «Болеро», съемка для заставки «Танцев» на ТНТ, куда я пошла на последний сезон, но порвала крест в колене, все пропустила и училась заново ходить. Кстати, на тот момент уже год как работала в Crave.

А одним из важнейших эпизодов моей карьеры остается работа с труппой театра «Современник». Я участвовала в постановке по «Руслану и Людмиле»: артистки читали текст от начала до конца, а мы час танцевали на сцене нон-стоп. И быть в таком режиме в жизни очень важно для артиста. Не останавливаться и делать, что хочется.

Я всегда выделялся, за что меня с детства не любили. Особенно в школе. Я учился кадетском классе и носил челку как у Джастина Бибера в клипе Baby. По команде «Смирно!» делал взмах головой и откидывал ее назад. Все остальные стриглись под полубокс и явно меня не понимали. А я подсознательно копировал своих музыкальных кумиров, не обращал внимания на чмырей, который пытались меня буллить, и прислушивался к себе.

Про Crave я узнал случайно. Во время пандемии работал в Москве у друга на доставке белорусской косметики, развозил женщинам хну, карандаши для глаз. Когда карантин закончился, снялся в шоу «Музыкальная интуиция», где познакомился с одним из постановщиков театра Виталием Савченко. Поговорили, что было бы здорово мне пройти кастинг в новое шоу, — и забыли. Через какое-то время обо мне вспомнили, я пришел, спел песню Леди Гаги Bad Romance, и вот я здесь.

Это моя первая серьезная работа в жизни. И она мне очень подходит по всем параметрам. Хотя я очень переживал за то, как меня здесь примут. Даже в анкете указал, что для меня важен дружный коллектив, потому что труппа должна быть семьей. Мы проводим здесь 24/7.

Я вспыльчивый, и мне сложно совладать со своими эмоциями. Возможно, из-за того, что я Весы, нахожусь в постоянно расшатанном состоянии. Но есть одна неизменная мечта: стать мировой звездой как Бейонсе.